Что же в этом мире не так?

Была сделана попытка найти истину среди самых противоположных мнений некоторых выдающихся умов человечества: К.Маркса, Ф.Хайека, Л.Мизеса, А.Зиновьева, Д.Сороса и других, относительно таких важных вопросов бытия, как эксплуатация наемного труда и справедливость, а также о возможных путях развития человеческого общества. Результаты этой попытки и воплотились в данной статье.

Введение

В 1997 году Джорж Сорос опубликовал свое эссе "Капиталистическая угроза". Это стало ложкой дегтя в идиллистической картине, которую рисовали и рисуют средства массовой пропаганды и апологеты капитализма. Критика капиталистического устройства общества, порождающего расслоение общества на богатых и бедных, не является новостью - она существовала одновременно с возникновением капитализма, как и всякая критика, рождающаяся одновременно с предметом своего внимания. И особенно ярко, с далеко идущими последствиями, она была развита в работах К.Маркса. Но работа Д.Сороса стоит особняком, поскольку это голос с "Олимпа", на который обращены взоры простых смертных. И этот голос заявляет о том, что все ценности, проповедуемые с "Олимпа", ложны, что они разлагают мораль и низводят человека, вместо того, чтобы возвышать его.

Естественно, что последовала резкая и яркая критика, хотя и с некоторым опозданием, поскольку эссе уже приобрело популярность (хотя, впрочем, эта критика могла и добавить популярности), в статье Д.Райзмана "Угрожает ли laissez-faire свободе? Ответ Джорджу Соросу".

Критика уничтожающая, не оставляющая ни капли сомнения в заблуждениях Сороса. Вроде бы и все, можно бы и забыть об этом инценденте. Однако червь сомнения все же не сгинул: ведь жизнь вокруг нас подтверждает скорее правоту Сороса, а не его оппонента.

Эксплуатация наемного труда

Сначала о том, что не так давно подвигало рабочий класс на борьбу с капиталистами, а теперь забывается, поскольку теоретически показано, за счет чего образовывается прибыль, и что в этой прибыли нет ни гроша за счет эксплуатации.

Современные экономические теории объясняют происхождение прибыли, как доход на капитал (1), как результат предпринимательской деятельности (2), как плата за риск (3), который не страхуется.

1. Доход на капитал может иметь каждый, если сэкономит деньжат и положит его в банк или даст кому-нибудь под проценты. Эксплуатация не замечается. Возможно, разве что, дивиденды от прошлой эксплуатации.

3. Плата за риск, за тот, который не страхуется. Это может дать сверхприбыль за счет изъятия части прибыли у других капиталистов. Ааналогично риску на фондовых биржах, когда происходит перераспределение капитала, поэтому эксплуатацию здесь, естественно, искать бесполезно.

2. Прибыль есть остаток от дохода после вычета всех затрат и налогов. За счет хорошей рекламы и маркетинга можно повысить рентабельность предпрития. Но это опять же за счет прибыли других. Можно снизить затраты за счет заработной платы или других издержек. Экономия на заработной плате еще не означает факта эксплуатации, поскольку до этого момента, возможно, заработная плата была чрезмерно завышенной. А экономия на других издержках говорит об эффективности работы управленческого персонала. Это может быть внедрение новой, более совершенной техники, новой технологии и мотивации труда. Опять же найти эксплаутацию в том, что работник за ту же заработную плату стал работать более интенсивно и эффективно представляется невозможным, поскольку нет той самой границы, которая отделила бы величину времени, отработанного работником в процессе "эксплуатации" от отработанного время "на себя". Есть прибавочный продукт, но вывести на основании его путем корректных арифметических действий время "эксплуатации" не получится. Маркс умудрился рассчитать эту границу, поскольку нужно было научно доказать эксплуататорскую сущность капитализма. И сделал он это настолько тонко и запутанно, что долгое время его теория жила.

Можно ли пытаться искать эксплуатацию с другой стороны, со стороны рынка труда. Апологеты капитализма считают, что этот рынок свободен для выбора его участниками, а значит, нет смысла вообще искать здесь эксплуатацию, которая предполагает насилие, как это было во времена рабовладельчества. На этом рынке можно обнаружить разве что неравноценный обмен, но это уже не противоречит принципу равенства. Каждый свободен в своем выборе.

Например, Мизес утверждает, что: "Рабочий также не зависит от произвола нанимателя. Предприниматель, который не сможет нанять наиболее квалифицированных рабочих и удержать их достаточно высокой зарплатой от перехода в другие места, расплачивается за свою нерасторопность сокращением чистого дохода. Вербуя работников, наниматель отнюдь не оказывает им милость. Они для него такое же необходимое средство достижения успеха, как сырье или заводское оборудование. Рабочий же имеет возможность выбирать занятие, которое ему по душе"[3].

Все же все видные ученые экономисты, начиная с А. Смита, указывали на несовершенство рынка труда, в котором покупатели находятся в гораздо более выгодных условиях. На этом рынке все время наблюдается "перепроизводство", отмечаемое как безработица. А что делает продавец, когда он не может ждать, пока его товар не может быть продан хотя бы по себестоимости? Он продает его с убытком для себя.

Мнение Норта на этот счет: "А поскольку большая часть экономической истории человечества — это история людей, которые имеют разные силы и возможности и стремятся максимизировать свое благосостояние, то было бы удивительно, если бы эта максимизирующая деятельность зачастую не велась бы за счет других. … В истории чаще встречались такие структуры обмена, которые отражали неравный доступ людей к ресурсам, капиталу и информации и потому давали весьма неодинаковый результат для участников обмена" [4].

От себя хочу добавить, что если говорить о прибыли, как результате эксплуатации, то уместно говорить о норме прибыли, которая отражает в целом эффект создания прибавочной стоимости, чтобы не отвлекаться на жалость к неудачному бизнесмену, погоревшему на рискованном вложении капитала, а правильнее сказать, пожалевшему денег на маркетинговые исследования. Однако некорректно вообще, по-моему, одним из факторов образовании прибыли считать эксплуатацию.

Капитал, а именно, средства производства и нематериальные активы, а также технологии и производственная культура, несомненно, обеспечивают прибавочную стоимость, не сами по себе, конечно, но с применением труда (который может быть со временем на некоторых производствах сведен к нулю). Труд наемного работника в "чистом виде" достаточен только лишь для того, чтобы не умереть с голоду самому работнику и его потомству. Тот комфорт, который наемный работник получает за свою заработную плату и социальные программы, достается ему за счет высокого уровня производства, в котором заключен труд многих поколений изобретателей, начиная с того времени, когда было изобретено колесо. Эти изобретатели не получают сегодня платы за результаты своих изобретений. Этим пользуются люди сегодня, в разной степени, в зависимости от наличия капитала, но получают все, даже нищий, который не желает трудится и живет за счет подачек и остатков от других людей.

Именно наличие капитала обеспечивает незаработанный доход его владельцу вне зависимости от его заслуг и таланта. Капитал передается по наследству, обеспечивая процветание своим новым владельцам. Такая ситуация критиковалась видными учеными как ненормальная, сохраняющая касты богатых с рабовладельческих времен. Со временем был легализован большой криминальный капитал, приносящий сегодня доход наследникам. Возможно, по этой причине в некоторых странах введены большие налоги на наследство, прогрессивный налог на прибыль.

Ценности капитализма

Приведу то место из статьи Сороса "Капиталистическая угроза", которое шокировало, по всей видимости, Д.Райзмана, автора критики этой статьи, поскольку идет в разрез с идеализацией капитализма: "Рыночные ценности подорвали традиционные ценности. Все это время идет постоянная борьба между рыночными и другими, более традиционными системами ценностей, вокруг которой разгораются страсти и противоречия. По мере того как рыночные отношения получают все большее распространение, все труднее поддерживать миф, что люди действуют на основании данной системы нерыночных ценностей. Реклама, маркетинг, даже упаковка, - все это направлено на активное формирование вкусов и предпочтений людей и на однозначное определение их выбора, а вовсе не на простое соответствование имеющимся у людей потребностям, как утверждает теория "laissez-faire". Потерявшие четкие ориентиры, неуверенные в своих убеждениях, люди все больше полагаются на деньги как критерий ценности. То, что дороже, то и лучше. Ценность произведения искусства определяется ценой, которую за него можно получить. Люди заслуживают уважения и восхищения, потому что они богаты. То, что являлось средством обмена, узурпировало место основополагающих ценностей, переставив с ног на голову отношение, постулируемое экономической теорией. Былые профессии превратились в сферы бизнеса. Культ успеха вытеснил веру в принципы. Общество потеряло свои ориентиры... Есть что-то странное в том, чтобы превращать выживание сильнейшего в основополагающий принцип цивилизованного общества".

Можно добавить еще немного в этом же духе для убедительности из книги известного "Глобальный человейник" социолога А.Зиновьева, который по профессии занимается вопросами морали, и делает это талантливо и непредвзято: "Уже в первой половине XX века многие авторы отмечали, что западное общество стало расчётливо-прагматичным, сверхморальным. Моральное поведение стало для западоидов поверхностным, формальным, показным. Если же дело касается жизненно важных поступков и решений, если следование принципам морали препятствует достижению важных целей и успеху, и тем более если это грозит серьёзными неприятностями и потерями, то западные люди без колебаний забывают о моральном аспекте поведения и поступают в соответствии с правилами практического и эгоистического расчёта. Западные люди моральны в мелочах, без риска, с комфортом и с расчётом на то, что это видно. И это их качество не есть аморальность. Оно вполне укладывается в рамки морали в том её виде, как они её представляют себе...

Вся наша система воспитания и образования, вся наша культура и весь наш образ жизни как будто специально придуманы для того, чтобы в массовых масштабах производить духовных уродов и чудовищ...

Все наше искусство, наука и культура превратились поэтому в рекламу и пропаганду материального благополучия и материальных удовольствий. Людьми управляют на самом деле не осчастливливанием и изобилием развлечений и удовольствий, а путём гипертрофии стремления к реальным жизненным благам и создания условий, в которых исключается возможность удовлетворения этого стремления для большинства людей, а для тех, кто имеет жизненные блага в изобилии, сама идея счастья теряет всякий смысл. Её место занимает соблазн как таковой, не имеющий никаких границ. Наряду с одиночеством, сознанием ненужности и предоставленностью самим себе этот самодовлеющий и безграничный соблазн стал одним из тиранов нашего общества и сильнейшим источником страданий". [10]

Как это далеко от того, что внушается нам со страниц книги А.Рэнд "Атлант расправил плечи", которая, если верить рекламе, стала бестселлером в некоторых капиталистических успешных странах.

Как это близко по содержанию, но далеко по духу от того, что внушают нам апологеты капитализма: "Стремление к прибыли -- это как раз то, что позволяет использовать ресурсы наиболее эффективно." "без богатых -- без тех, кто накопил капитал, бедняки, которые вообще сумели бы выжить, были бы на самом деле гораздо беднее: им приходилось бы на их клочке земли буквально выцарапывать средства к существованию, а засуха обрекала бы на гибель большую часть их детей." [8]; "Единственный имеющийся здесь элемент "выживания наиболее приспособленных" заключается в выживании лучшей продукции и лучших методов производства во имя выживания и благополучия всех человеческих существ" [2]; "в капиталистическом обществе частное владение богатством в форме капитала работает на благо всех - не владельцев равно, как и владельцев" [2]; "Люди пользуются уважением и почетом благодаря своему богатству... Вполне понятно, что люди окружают уважением и почетом тех, кто богат, и должны так делать" [2]. Такие ценностные ориентиры естественным образом формируют презрительное отношение к нижележащему по уровню дохода социальному слою.

Те капиталисты, которые словно боги лишены человеческих слабостей, самозабвенно отдаются производству и поднимают из руин промышленность, как это ярко нарисовано у А.Рэнд, это обычная реклама товара, который залежался и подпортился. Современный капиталист на самом деле другой. Один штрих на эту тему: "Капитал отныне живет в виртуальной среде, оторван от любого материального носителя. Он постоянно движется, это "капитал-странник" (термин Л.Игониной), причем движется со столь высокой скоростью (миллиарды долларов сменяют своих собственников каждую секунду; триллионы - каждый день), что это существенно изменяет самою природу капитала. Вследствие этого виртуальный финансовый капитал стал капиталом, для которого характерна постоянная смена субъекта собственности и размытость, диффузия прав собственности" [1].

Собственник озабочен уже не столько эффективностью своего предприятия (предприятия, акции которого он имеет), сколько возможностью правильно распорядиться этими акциями, т.е., вовремя их продать. Поддержка высокой цены своих акций, которая зависит в немалой степени от дивидендов, зависящих в свою очередь от прибыли – это становится главной задачей.

От себя и добавить нечего. Можно было бы повторить то, что писалось ранее, но в этом контексте было бы не к месту.

Справедливость при капитализме

Равные права и равная ответственность - это записано в главных законах государств. Однако то, что записано в законах не всегда выполняется в силу разных причин, в том числе и объективных: кроме формальных институтов существуют и неформальные, которые благополучно сосуществуют, несмотря на то, что по некоторым позициям у них совершенно противоположные правила.

Почему существует разделение общества на слои по уровню благосостояния от нищих до чрезмерно богатых ? Потому что одни заслужили свое богатство тяжелым трудом и заслугами перед обществом, а другие - нет. Но ведь это не так. Церковь оправдывает такую несправедливость: на том свете все получат по своим заслугам. Стало быть, на этом свете по заслугам не получают. Оправдывают такое положение и многие ученые, например: "Распределение прибыли между капиталом, трудом и рантье – это противоречие, которое невозможно снять, Возможно, оно относится к вечным проблемам человечества." [3].

Эта вечная проблема заложена в самой сути капитализма - в предоставлении всем полной свободы в экономическом пространстве. Присвоение прибыли, как результата предпринимательской деятельности, мотивирует экономических субъектов на борьбу с другими субъектами. Так рождается экономическая конкуренция. Так продолжается накопление капитала у тех, у кого он есть.

Конкуренция – это эффективный механизм эволюции. В результате борьбы не на жизнь а на смерть выживший приобретает полезные качества для рынка: более высокая производительность труда за счет современных технологий и современного оборудования, более эффективная инфраструктура предприятия, гибкая кооперация и использование специализированных предприятий (снижение транзакционных издержек); использование эффективных механизмов мотивации работников. Однако следствием конкуренции является вынужденность предпринимателя экономить на заработной плате наемного персонала, даже если он не склонен этого делать. Вопрос о справедливости не ставится.

Экономическая свобода проявляется в полной мере на рынке труда: покупатель, он же работодатель, при покупке труда учитывает уже заложенную в бизнес – плане норму прибыли, которая существует на тот момент времени в том регионе и в той отрасли, в которых он планирует создать или расширить свой бизнес. В противном случае, если он не гарантирован покупкой рабочей силы по запланированной цене, бизнесмен будет искать другой регион или другую отрасль, или, на худой конец, просто положит деньги в банк, уже который будет кредитовать другие бизнесы, приносящие их хозяевам запланированную прибыль. Если бизнесмен планирует финансировать бизнес за счет привлечения средств, он должен гарантировать инвесторам по крайней мере среднюю норму прибыли в регионе, или, в случае заемных средств, закладывать в прибыли еще и проценты на погашение кредита. Навряд ли при выборе наиболее прибыльного вложения средств учитывается вопрос о справедливости оплаты наемного труда.

Мнение о том, что человек по своей природе склонен к коллективизму, высказывается довольно часто социологами и психологами. Но одни ищут в коллективе защиту, а другие рабов. Наверное, человеческая популяция достигла высокого развития за счет оптимальной пропорции сильных и слабых. Именно сильные за счет аккумуляции у себя излишков способствовали превращению их со временем в средства производства. Для таких комфортно такое общественное устройство, которое предоставляет больше свободы. Капиталистическое устройство как раз такое. Здесь они хозяева - насаждают свои ценности, свою мораль.

Однако большинство составляют другие, которые предпочитают быть защищенными от свобод сильных. Плохо для экономики ограничение того меньшинства, которое генетически активнее, но еще хуже оставлять слабых без защиты от сильных, поскольку это создает дискомфорт в обществе.

Цели человеческого общества

Общей цели в построении будущего общества сегодня нет. Мнение Блауга по этому поводу: "При любом общественном строе должен существовать определенный консенсус относительно целей общества. Экономическая политика, однако, почти всегда являлась средством для достижения целей, которые сами до конца не ясны; более того, некоторые из них могут противоречить друг другу. Экономическая теория благосостояния должна оказывать влияние на формирование общественного консенсуса, придавая ясность целям различных политических мер и демонстрируя соответствие или несоответствие целей политики ее средствам. Это не просто пожелание: работы таких экономистов, как Эрроу, Блэк, Даунс, Бьюкенен, Туллок и Ротенберг, об общественном выборе и "вычислении консенсуса" идут именно в этом направлении. Поэтому в ближайшем будущем возможно появление междисциплинарной науки на стыке политологии и экономической теории, которая избавит теорию благосостояния от ее недугов" [11].

Конкретное решение предлагает Сорос в статье "Капиталистическая угроза": формирование "открытого общества", которое обеспечит принятие и осмысление индивидами чужих идей и точек зрения. Его предложение, так же как и все, о чем написано в статье, подверглось Райзманом уничтожающей критике. Но здесь, пожалуй, можно согласиться с критикой в принципе, в том, что капиталистическое общество и так открыто для любых идей и для сотрудничества, особенно с широким внедрением в жизнь Интернета. Может быть, даже слишком открыто, поскольку любая хорошая идея, привлекающая внимание, сразу привлечет желающих на этом заработать, и идея будет испорчена. А метод проб и ошибок, предлагаемый Соросом, используется и сейчас, например, в поисках выхода из экономического кризиса.

Норт определяет роль государства, не определяя саму цель: "Однако в сложных обществах становятся все более выгодными такие формы поведения, как оппортунизм, обман и мошенничество. Поэтому так важна третья сила, выполняющая функции принуждения. Высокая производительность современного богатого общества несовместима с политической анархией. Эффективное обеспечение соглашений силами третьей стороны лучше всего достигается путем создания набора правил, которые затем делают эффективными и неформальные ограничения. Тем не менее, проблемы обеспечения соглашений силами третьей стороны через действенную юридическую систему, применяющую (возможно, не лучшим образом) определенные правила, понимаются специалистами недостаточно и являются самой важной дилеммой в исследованиях институциональной эволюции. [4]. Но это уже не мало, по крайней мере - это создание условий.

Необходимо упомянуть о цели, которую проповедуют аппологеты "laissez-faire" в виде символа свободного делового мира: "Он поднял руку и начертал над безлюдной землей знак доллара" [7], о цели, которую обозначил Субетто и его единомышленники, - построении ноосферного общества, а также о цели, от достижения которой пришлось отказаться , может быть, на время - о коммунизме.

По поводу первой следует сказать, что она не может быть целью всего человечества.

По поводу второй - это нечто фантастичекое, настолько, что трудно себе представить: "Перейти от Стихийной, Конкурентной Истории, которая уже выработала свой ресурс в развитии человечества, к Управляемой Истории, о которой писал К. Маркс, как о будущей подлинной – ноосферной - истории развития человеческой цивилизации, но в особой форме – ноосферной, в форме управляемой социоприродной эволюции на базе общественного интеллекта и образовательного общества, в котором будут царствовать совсем иные человеческие ценности – любовь, сотрудничество, кооперация, цели и задачи развития целостного планетарного сообщества. Ноосферная цивилизация – это Эпоха вместе Взявшихся Рук (ЭВР), которую описал отечественный ученый-космист и писатель – фантаст одновременно И.А. Ефремов в своем романе "Час быка" [9]. Возможно, если никто и ничто не будет мешать в построении такого общества, и если будет общее согласие, его можно будет и построить когда-нибудь.

По поводу третьей цели, коммунизма, - ее нужно сохранить хотя бы в качестве ориентира, как надежду для наших потомков.

В заключение

Две эволюции - надбиологическая (формирование нового организма, в основе которого лежат не биохимические процессы, а экономические) и социобиологическая (по Зиновьеву) идут параллельно, но вторая является ведомой первой, которая обеспечивает вторую необходимым материалом и предъявляет взамен этого новые требования: замена моральных принципов, замена идеологии "Мы", которая может тормозить развитие первой, на идеологию "Я". Такое требование оказывается выполнимым, поскольку власть фактически принадлежит сильным биологическим существам, лидерам, для которых идеология "Я" комфортна. Для остальных - большинства, которые не являются лидерами, комфортна идеология "Мы", но они не могут противостоять эволюционному процессу. К тому же надбиологическая эволюция обеспечивает материальное улучшение жизни не только сильным, но и слабым, и вынуждает их на согласие.

Генетически инстинкт самосохранения распространяется на потомство, как инстинкт сохранение вида. И если мы согласились со своей участью в этом мире, сознавая бесперспективность борьбы за справедливость, за действительно равные возможности для всех и равную ответственность перед законом и моралью, то должны хотя бы думать о своих детях, внуках и правнуках. А чтобы им не грозила участь нищего и бездомного, оскорбленного и униженного, нужно принимать решения сегодня. Конечно, это не должны быть радикальные решения, с насилием и человеческими жертвами - ситуация все-таки не критическая. Но нужно возвращать человеческие ценности, нужно возвращать свою культуру.

Литература.

Дата публикации: 4 мая 2010 Источник: SciTecLibrary.ru